Зачем кремлю война в сирии. Зачем мы лезем в Сирию? Чем нам грозит война в сирии

Война в Сирии – это не просто гражданская война сирийского народа, который разделился на приверженцев действующего президента Башара Асада и его противников. Этот регион стал ареной выяснения отношений между мировыми державами и различными военно–политическими группировками, международными организациями.

Изначально мирные демонстрации против существующего правительственного режима переросли в военные столкновения. Чего добиваются участники конфликта в Сирии, и в чем его главная опасность для всего мирового сообщества? Какие деструктивные процессы благодаря ему уже запущены? Об этом и многом другом можно узнать в статье.

Алавиты

На первый взгляд это противостояние можно рассматривать как конфликт, который разгорелся между сторонниками и противниками легитимной власти Сирии.

Безграмотные действия сирийского правительства, приведшие страну к голоду, усилили антиправительственные настроения. С 2006 по 2011 была сильнейшая засуха. Сельское хозяйство нуждалось в поддержке государства как никогда, но оно его не получило. Под видом либерализации экономики правительство отказалось в полной мере субсидировать фермеров. Итогом стало возмущение большинства населения, которое состоит из суннитов.

Башар Асад и его ближайшее окружение принадлежат к одной из субобщин шиитов. Алавиты составляют примерно 10-12 процентов от всего населения Сирии, но это не мешало им контролировать всю страну, занимая ключевые посты. К этому надо добавить, что весь остальной исламский мир алавитов не признает. Не считают их мусульманами, так как они почитают солнце и луну, верят в переселение душ и божественную троицу и даже отмечают ряд христианских праздников.

Поэтому народное возмущение было вполне закономерно. Бездействие авторитарного правительства во время тяжелых экономических потрясений, коррупция, отсутствие демократических свобод, обнищание и голод населения вызвали потрясения в сирийском обществе. Простым людям ничего не оставалось, как взять в руки оружие.

Но это только одна часть правды. К недовольству присоединились террористические организации различного толка, профессиональные наемники, за спинами которых стоят различные государства со своими планами и амбициями. Вот уже после этого война в Сирии начала разворачиваться иначе.

Первая кровь

Первые мирные протесты прошли в январе-феврале 2011 года. Люди вышли в надежде отменить чрезвычайное положение, которое было введено в этой стране с 1963 года. С его введением они лишились политических, личных и экономических свобод. Тема коррупции также озвучивалась на таких стихийных митингах.

Что сделало правительство Сирии? Осознав, что ситуация выходит из–под контроля, они бросили на подавление протестов армию. 25 марта 2011 года был открыт кровавый счет. 20 человеческих жизней оказалось потеряно. Не обошлось без вмешательства различных террористических организаций. Их действия подлили масла в огонь. Война в Сирии началась.

Разрастание террора

Чтобы хоть как-то смягчить положение, Башар Асад пошел на беспрецедентный шаг. 20 апреля 2011 года он официально подтвердил отмену чрезвычайного положения.

Но эта мера была запоздалой. Маховик насилия был запущен. По всей стране в ходе протестов полицейские открывали огонь по митингующим. 21 апреля добавило накала страстей в сирийском обществе. Неизвестные учинили расправу над семьями сирийских генералов в Хомсе.

А уже в начале июня в городе Джиср-эш-Шугуре оппозиция показала серьезность своих намерений. Около 120 сирийских полицейских было уничтожено. Война в Сирии набирала обороты и вышла на качественно иной уровень. Дело в свои руки взяли хорошо обученные и подготовленные боевики, получившие всестороннюю помощь со стороны европейских государств.

Различным террористическим организациям удалось создать прекрасную военную инфраструктуру и даже взять под контроль большую часть территории Сирии. Установив там законы шариата, они продолжили вынашивать амбициозные планы.

Участие России в сирийском конфликте

С самого начала Российская Федерация заявила о недопустимости военного вторжения на территорию независимого государства. Свои утверждения она подкрепляла весомыми аргументами в виде дипломатической и военной помощи сирийскому правительству.

В конце сентября 2015 Совет Федерации РФ проголосовал за использование российской армии в войне в Сирии. Россия с первых дней начала удивлять мир своей решительностью.

В кратчайшие сроки она нанесла существенный урон боевикам благодаря слаженным действиям своей авиации и спецназа. Успехи были ошеломительные. Настолько, что вооруженным силам США и их союзникам пришлось нанести мощнейшие удары по военным, правительственным и стратегическим объектам сирийцев.

Вначале под удары «Томагавков» попала авиабаза Эш-Шайрат 7 апреля 2017 года, а затем американцы и их союзники еще раз продемонстрировали эффективность своих современных вооруженных сил. 14 апреля 2018-го пострадал целый ряд ключевых правительственных объектов.

Перспективы

Война все еще продолжается. Каждая из сторон готова идти до конца. И боевикам, и правительству оказывают поддержку влиятельные союзники. Мнения специалистов разделились. Одни уверены, что победит легитимное правительство. Другие полагают, что диктатура будет свергнута и к власти придут боевики либо демократическое силы. Третьи считают, что реальная война в Сирии не закончится. Страна останется одной из вечно горячих точек планеты.

Наши Сограждане

Порт Тартус

Враг моего Врага

Газ, Трубы и влияние

Ваххабиты

Совокупно

Мы потеряем многие миллиарды из-за прекратившегося военно-экономического сотрудничества между нашими странами. Ещё большие, не поддающиеся подсчёты сумму мы потеряем в течении нескольких лет после того, как по территории Сирии пройдёт трубовопровод газа в сторону Европу. Мы потеряем козырь в рукаве, который позволяет нам сейчас отстаивать свои интересы в спорах с Европейскими странами. И в течении года в нашей стране развернётся кипучая террористическая и партизанская деятельность обширного ваххабитского банд подполья.

Интересная статья? Расскажи друзьям:

На фоне разрешения президенту России использовать войска за рубежами страны, немедленно начались спекуляции на тему «нового Афганистана». Информационную войну со стороны Запада никто не отменял. Поскольку очевидно, что теперь Пятая колонна будет спекулировать теперь именно на этой теме, считаю необходимым разъяснить, что же происходит на самом деле.

Первый вопрос, на который мы должны ответить: что такое ИГ(ИЛ)?

Это новый проект Запада, в первую очередь, США и Великобритании. Смысл его следующий - создать инструмент для погружения значительной части мира в войну и хаос. В ее ходе сгорят долги, возникнет спрос на кредиты в мировом масштабе для восстановления мировой «печатной машинки».

В ее ходе будут разрушены или тотально ослаблены основные конкуренты США - Китай и Россия, а главный вассал - Европа — серьезно ослаблен, а значит, опять покорен и сговорчив. Таковы планы англосаксов. Сохранение нынешнего лидерства путем прекращения развития конкурентов. Иногда и прекращение их физического существования.

Для всего этого нужна война. А значит, нужен тот, кто начнет эту войну.

1. Тут и начинаются проблемы. Нет ни одной СТРАНЫ, которая могла бы напасть на Россию и Китай. Сами США, разумеется, воевать не собираются. Япония, парламент которой дал разрешение на использование Сил Самообороны за пределами границ впервые с 1945 года, воевать не очень-то хочет и не обладает потенциалом для борьбы с двумя странами. Евросоюз во главе с Германией под названием НАТО без США небоеспособен.

2. Раз нет подходящего государства, то зачинщиком хаоса и войны должно стать не государство. А нечто иное. Квазигосударство.

3. Однако карта мира не имеет пустот. Нет «ничейной» земли. Значит, для создания этой новой силы нужно карту … «освободить». То есть разрушить имеющиеся государства, чтобы на их территории, с их людскими ресурсами сделать новое квазигосударство. Руководствуясь этой логикой США и уничтожили Ливию, ослабили до предела Ирак, а теперь старательно добивают Сирию. Нужна территория этих стран. Без государства!

4. Может на Россию напасть Ирак? Нет. Он далеко, да и потенциал не тот. А вот новая трансгосударственная сила способна подойти к границам Средней Азии, атаковать и, неся новую идеологию, вызвать в бедных среднеазиатских государствах социальный взрыв колоссальной силы. После чего подпитавшись местными ресурсами и живой силой, увеличившись в размерах, атаковать уже Россию и Китай, стараясь внутри них вызвать такие же катаклизмы.

Вот вкратце и вчерне американский план.

А теперь смотрим, что США для его воплощения делают.

1. Они создали коалицию, от «борьбы» которой с ИГ эта террористическая группировка только усиливается.

2. США монополизировали эту борьбу, никакой борьбы, по сути, не ведя. Она имитируется. Поставки оружия, финансирование террористов ведутся со стороны Запада многими способами. Тут и прямые поставки и «сдача в плен» подготовленных бойцов, бегство «иракской армии». Хочется отметить и отчего-то никак не прерываемое финансирование ИГ через покупку нефти у них «кем-то».

3. В рамках «борьбы» с ИГ США до вчерашнего дня называли в качестве своей мишени … Башара Асада. То есть - сирийскую армию. Ей, реально борющейся с террористами, не только никакой помощи от Запада не оказывалось, но, наоборот, оказывалась помощь тем, кто борется против армии Сирии.

4. Логика тут такая - нужно уничтожение государств. Всех. Значит - бьем по армии и законному руководству. Вот США твердили заученные фразы о «тиране, который должен уйти».

Если в эту ситуацию никак не вмешаться, то последствия будут следующими:

1. Сирия падет, следом падет Ирак. Возможно другие государства. Напитавшись людьми, «невесть откуда» взявшимися деньгами и оружием, ИГ двинется через Афганистан в Среднюю Азию, где России придется с помощью вооруженных сил своих и других государств ОДКБ воевать с ордами террористов, не допуская их внутрь Таджикистана, Туркмении, Узбекистана и т.д.

2. Это будет стоить большой крови наших солдат. При этом Запад будет нам только мешать, оказывая закулисную помощь нашим противникам. Цель - выбить нас из Средней Азии и атаковать уже собственно российскую территорию.

3. Никакое ядерное оружие при такой атаке не поможет. Потому что нет государства-агрессора. У него нет столицы, его нет согласно международному праву. Да и не будет никто применять ядерное оружие против банд, пусть и численностью в десятки и сотни тысяч человек.

4. Это уже очень большая кровь.

Что разумно сделать в такой ситуации?

Поддержать тех, кто реально борется с нашими потенциальными врагами. То есть Сирию, Ирак, Иран. В первую очередь, Башара Асада. При этом отправляя оружие и советников на Ближний Восток, Россия не имеет нужды воевать там «пехотой». Пехота есть у Асада, есть она у Ирака и Ирана. Просто до сих пор никто не помогал борцам с ИГ на самом высоком уровне современной армии. Авиацией, разведкой, организацией боевого процесса. ИГ помогают англичане и американцы (закулисно, разумеется), отсюда и успехи.

Значит ли это, что Россия постепенно будет втянута в широкомасштабные боевые действия?

Нет. Штука в том, что появление наших сил в Сирии, открытие координационного центра в Багдаде и особенно выступление Путина в ООН, не дает возможности выступить ПРОТИВ тех, кто борется с ИГ.

До нашего масштабного присутствия в Сирии американцы могли бомбить позиции сирийской армии, а говорить о том, что бомбят ИГ. Говорить, что ошиблись. Теперь так не получится. Они не могут публично быть уличенными в поддержке террористов, а ошибка теперь может стоить дорого: собьют ваш самолет, «ошибочно» залетевший не туда, и все.

Возможности США резко уменьшились. Руки оказываются связанными. Отсюда и изменение риторики США сразу после речи Путина, о том, что Асад пока может и остаться.

Россия буквально за волосы втаскивает США в борьбу с американским же проектом ИГ. При чем до его «расцвета». Штаты не могут публично отказаться, не потеряв лицо, а потому, вынуждены согласиться. При этом весь окружающий мир от Израиля до Катара и Саудовской Аравии на самом деле хочет уничтожения ИГ, так как видит, что США готовы уничтожить всех своих сателлитов.

Выступая в ООН, наш Президент обратился к лидерам всех стран с предложением. Россия гарантирует вам суверенитет вашей страны, гарантирует сохранение нынешних правил игры. Альтернатива этому - потеря суверенитета от действий квазигосударства. При этом не важно, король вы или Президент, в любом случае суверенитет теряется вместе с головой. Причем в буквальном смысле слова.

Разрешение на применение нашей армии за границей - юридически необходимая процедура. Не более того.

Воевать с террористами мы будем:

• на чужой территории,
• при поддержке всех соседних стран, дающих нам «пехоту»,
• при финансовой поддержке этих самых стран, при относительно небольших своих издержках, не сопоставимых с затратами денег и жизней в случае атаки Средней Азии и самой России,
• при молчаливой поддержке всего региона Ближнего Востока,
• при поддержке (неактивной) Европы, которой мы решаем проблему беженцев,
• при поддержке (дипломатической) Китая, который видит в ИГ угрозу и себе самому (в рядах террористов много выходцев из Уйгурской области Китая).

Лучших условий для ликвидации созданной по нашу душу угрозы сложно себе представить.

Теперь о минусах. Есть и они.

1. США прекрасно понимают, какую игру им пытается сорвать Путин, а значит, давление по всем возможным каналам на Россию и нашего лидера будет только нарастать.

2. Вмешательство России на Ближнем Востоке даст прекрасное «объяснение» новым терактам в нашей стране. Но нужно понимать, что террористическую деятельность крышуют западные спецслужбы, а не бородатые исламисты.

3. Поскольку Президент Путин опять умудрился сорвать планы Запада, то Вашингтон усилит поиски предателей внутри ближайшего окружения первого лица, усилит зондаж на предмет попытки его устранения от власти любыми способами.

Сообщения о российских военных, появившихся в Сирии, буквально взорвали информационное поле США и европейских стран. Как из рога изобилия посыпались заголовки про новую российскую стратегию на Ближнем Востоке, наступление Москвы против Запада и очередную заявку Кремля на возвращение к советской внешней политике.

Между тем информация, подаваемая как некий российский экспромт, в действительности вряд ли может считаться таковой. Еще с 2011 года, когда на волне так называемой арабской весны в Сирии начались оппозиционные выступления против президента Башара Асада, Россия четко и недвусмысленно обозначила свою позицию, выражавшуюся в его поддержке.

По справедливому замечанию известного российского эксперта-международника Федора Лукьянова, если США и их союзники из монархий Персидского залива надеялись на быстрое падение режима, то Москва, осознавая сложный этноконфессиональный состав Сирии, не видела возможности для быстрой и безболезненной смене власти. Особенно через конфликт и внешнее вмешательство.

Как следствие, диаметрально различающиеся позиции по отношению к сирийскому гражданскому конфликту. К слову сказать, еще в 2011 году в ряде своих публичных комментариев директор Национальной разведки США Джеймс Клэппер констатировал наличие в рядах антиасадовской оппозиции боевиков "Аль-Каиды". Схожие оценки давали и представители немецких спецслужб. И примерно в то же время.

При всем желании их трудно заподозрить в симпатиях к "путинской пропаганде".

В этой связи возникает закономерный вопрос: почему российская позиция столь непреклонна? Что движет Москвой в ее поддержке сирийских властей?

Политики и эксперты дают разные ответы на этот вопрос. Некоторые из них считают позицию Москвы проявлением солидарности с диктаторским режимом Асада. Мол, российское руководство не хочет перемен внутри страны, объясняет имеющееся социальное недовольство внешними происками, опасаясь прецедентов "гуманитарной интервенции".

Наверное, такой вариант можно было бы рассмотреть, если бы не один нюанс. Отношение разных стран к событиям в Сирии не определяется критериями демократичности или авторитаризма. И среди противников Асада оказываются не только Вашингтон с Брюсселем, но и Саудовская Аравия, Катар и Объединенные Арабские Эмираты, чьи режимы нельзя назвать демократическими.

Более того, у Саудовской Аравии есть совсем недавний опыт интервенции в Бахрейн с целью подавления там оппозиционных выступлений. А ведь сирийские власти сегодня жестко и во многом оправданно критикуются как раз за аналогичные меры.

Напомним, что 14 марта 2011 года около 1000 военных из Саудовской Аравии и 500 полицейских из Объединенных Арабских Эмиратов прибыли в Бахрейн и изрядно поспособствовали прекращению антиправительственных выступлений. Отметим также, что в ходе этой акции были арестованы оппозиционные активисты, восемь из которых получили пожизненное заключение за подготовку государственного переворота, а 13 человек приговорены к разным срокам, от 2 до 15 лет.

Не будем в данном случае поднимать тему "двойных стандартов". Просто потому, что внешняя политика практически никогда не следует неким эталонным категориям. На практике то, что для твоих оппонентов недопустимо, часто оказывается простительным для союзников.

Согласно другой версии, объясняющей поведение Москвы, у нее есть геополитический (единственная военно-морская база на Средиземном море в Тартусе) интерес.

Спору нет, этот фактор важен для России. Однако его тоже не стоит переоценивать. Кроме того, нельзя сводить весь анализ российской мотивации только к геополитической выгоде.

При анализе "российского упорства" в отстаивании подхода к Сирии из поля зрения очень часто уходит кавказское измерение. А его значение никак нельзя принижать. После того, как Россия в конце 1994 года начала первую военную операцию в Чечне, перед Москвой встала проблема не только обеспечения внутренней легитимности такого решения, но и минимизации внешнеполитических рисков.

Ведь впервые после ввода войск в Афганистан в 1979 году страна-преемник Советского Союза рисковала оказаться в изоляции в исламском мире. Тем более что количество мусульман в РФ исчисляется не одним миллионом человек.

Скажем сразу, единой линии в ближневосточном мире по отношению к российской политике в Чечне не было, нет и быть не может в принципе, учитывая разнонаправленные национальные и конфессиональные интересы Ирана, Сирии, Египта, Саудовской Аравии и Катара.

Однако тот факт, что многие государства арабского мира поддержали позицию Москвы в 1994-м и в 1999 году и поддерживают ее территориальную целостность сегодня, играет на руку России.

На Северном Кавказе, по крайней мере, пока, "второго Афганистана" с многотысячным наплывом добровольцев на "войну за веру" не случилось. Более того, многие арабские наемники, которые искали удачи в горах Чечни или Дагестана, преследовались у себя на родине.

И в этом плане позицию светских властей Сирии невозможно недооценивать.

При этом Катар, столь жестко и определенно выступающий в поддержку нынешней сирийской оппозиции, в 2003 году предоставил свою территорию для проживания одного из лидеров чеченских сепаратистов Зелимхана Яндарбиева, который жил там, как "личный гость эмира".

Не следует сбрасывать со счетов и тот факт, что Башар Асад представляет алавитское меньшинство, которое долгие годы "огнем и мечом" противодействовало многим своим оппонентам, включая и радикальных исламистов салафитской направленности (в российских СМИ их называют "ваххабитами"). Взять хотя бы историю с подавлением антиправительственного восстания в 1973 году отцом сирийского президента.

Однако, какими бы жестокими не были в то время действия Хафеза Асада, а сегодня политика его сына Башара, надо понимать, что в Сирии "коридор возможностей" крайне узок. Возврат к тому, что было до 2011 года, уже невозможен, как бы кто ни ностальгировал по тем временам.

Естественно, недовольство против Асада-младшего возникло не на пустом месте и имело, в первую очередь, внутренние причины. Думается, историки еще напишут многоцветное полотно, которое расскажет нам о вызревании сирийского конфликта. Но сегодня почти половину сирийской территории контролирует "Исламское государство" (ИГ или ИГИЛ). И наряду с Асадом оно готово бороться с "евреями и крестоносцами", в число которых попадают и Россия и США.

При этом, в отличие от пресловутой "Аль-Каиды", ИГ объявило Кавказ одним из фронтов своей борьбы. Игиловцы уже обещали президенту Владимиру Путину "освобождение Чечни", а в соседних с Россией Грузии и Азербайджане также были замечены сторонники "халифата".

В рядах ближневосточных исламистов, по мнению экспертов, оттачивают свои навыки порядка 2,5 тысячи россиян (главным образом, выходцев из республик Северного Кавказа и Поволжья). Но дело не только в экспорте радикалов из России. Внутри самого Северо-Кавказского региона отдельные полевые командиры присягают на верность "халифу" ИГ Абу Бакру аль Багдади. Среди особо близких людей к нему выходец из Панкиси Тархан Батирашвили (известный как Омар аш-Шишани).

Риторический вопрос, может ли Москва игнорировать подобное развитие событий, ожидая, пока история сделает свое дело и президент Асад будет полностью разгромлен, а бойцы ИГ победным маршем пройдутся по Дамаску?

Расширение "Исламского государства", скорее всего, создаст дополнительные риски уже для внутрироссийской безопасности. Может быть, не сегодня и не завтра, но потенциально такая угроза существует. Скорее всего, Кремль осознает невозможность или, как минимум, проблематичность победы Асада и возврата под его контроль всей страны. Но купирование территориальной экспансии "Исламского государства" видится как важнейшая задача.

Таким образом, интересы РФ на сирийском направлении не следует рассматривать исключительно в контексте фантомов времен холодной войны или имперских претензий. По большей части они имеют прагматический характер, хотя конфронтация с Западом придает им сильный налет эмоциональности, далеко не всегда оправданной.

Вокруг Сирии сегодня мы видим парадокс. И США, и Россия рассматривают ИГ как угрозу. И Вашингтон, и Москва проявляют готовность к решительным действиям. Но найти некий общий подход не получается, поскольку для этого нужно уйти от дискретности и увидеть взаимосвязи, на которые сегодня не обращают должного внимания.

Для США Ближний Восток — одна из многих шахматных партий, а для России — регион, проблемы которого имеют продолжение внутри страны. И преодолеть эту асимметрию восприятия крайне важно даже при наличии широкого спектра разночтений, от Украины до Арктики.

11 декабря президент и Верховный главнокомандующий Владимир Путин лично прибыл на российскую военную базу Хмеймим в Сирии, чтобы отдать приказ о выводе российской группировки. Это решение объясняется окончанием военной операции, итогом которой стало освобождение Сирии от боевиков «Исламского государства» (запрещённая в России организация), под контролем которых, как утверждают в Минобороны, не осталось ни одного населённого пункта.

Однако говорить о выводе войск следует всё же весьма условно – в Сирии по-прежнему останется немало российских военных. «Наша Версия» выяснила, кому пока не судьба вернуться домой.

Примечательно, что нигде в новостях невозможно найти данные о том, какое именно количество военных вернётся на Родину. Дело в том, что общее количество вооружения и личного состава, задействованного в проведении операции, никогда официально не называлось. По некоторым сведениям, в наиболее активной фазе контртеррористической операции в Сирии российская авиационная группировка насчитывала до 70 самолётов и вертолётов. По состоянию на ноябрь 2017 года, в Хмеймиме находилось примерно 35 боевых самолётов (в том числе штурмовики Су-25СМ, фронтовые бомбардировщики Су-24М и Су-34, истребители МиГ-29СМТ, Су-30СМ и Су-35С), армейская авиация, представленная транспортными вертолётами и вертолётами огневой поддержки Ка-52, Ми-35М и Ми-24П. По официальным заявлениям, из Сирии будут выведены 23 российских самолёта различных модификаций и 2 вертолёта Ка-52. В конечном итоге состав группировки может сократиться до одной авиационный эскадрильи. Предполагается, что этого будет достаточно для нанесения ударов по оставшимся в Сирии разрозненным отрядам боевиков. В случае же обострения обстановки военные смогут буквально за несколько дней нарастить численность авиационной группировки. Потому вывод войск опять-таки может перейти во ввод.

Наземную группировку заменят ЧВК?

Впрочем, в случае эскалации конфликта или попыток исламистов сгруппироваться российские военные одной лишь помощью авиации с Хмеймима не ограничатся. Для поддержки сирийской армии в любой момент может быть применено высокоточное оружие, возможность этого демонстрировали ракетные корабли Каспийской флотилии, которые в случае необходимости нанесут удар крылатыми ракетами «Калибр-НК». В течение короткого времени поддержку воюющим в Сирии войскам смогут оказать также самолёты Дальней авиации, которые в полной мере отработали применение современных ракет.

В Сирии продолжат полноценно функционировать два военных объекта: авиабаза Хмеймим и пункт материально-технического обеспечения ВМФ в Тартусе.

Технику и вооружение, которые используются для их прикрытия, выводить не будут. В Сирии останутся дивизионы зенитных ракетных систем С-400 «Триумф», развёрнутые в Хмеймиме и Масьяфе, батарея зенитного ракетного комплекса С-300В4 в Тартусе и некоторое количество зенитных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь-С1». Останутся в Сирии и российские беспилотники, с помощью которых ведётся мониторинг зон деэскалации. Военные утверждают, что такой состав группировки способен успешно выполнять поставленные задачи с прежней эффективностью.

Серьёзно будет сокращена и наземная группировка. Напомним, что в Сирии до последнего времени, по разным данным, находилось около 2,5 тыс. военнослужащих. В операции принимали участие подразделения морской пехоты, сводные мотострелковые подразделения, которые имели на вооружении бронетранспортёры и бронемашины, танки и самоходные артиллерийские установки. Теперь их число значительно сократится. К настоящему времени уже прибыл в пункт постоянной дислокации в подмосковное Нахабино отряд Международного противоминного центра Вооружённых сил России, который выполнял задачи по разминированию сирийских городов. Кроме того, в Махачкалу вернулся батальон военной полиции Южного военного округа, контролировавший режим прекращения боевых действий в зонах деэскалации, а также обеспечивавший безопасность мирного населения во время гуманитарных акций и сопровождавший гуманитарные конвои.

Впрочем, ранее не раз сообщалось, что основные боевые задачи на земле выполняли частные военные компании (ЧВК). Что будет с ними теперь, неизвестно. Не исключено, что в связи с выводом части наземной группировки ряды ЧВК даже вырастут – надо же кому-то заменить выбывших военных.

Американцы не верят в вывод войск

О выводе войск из Сирии военные заговорили в конце октября. Тогда правительственные войска взяли под контроль примерно 95% территории республики, после чего было заявлено: мол, более в масштабной поддержке сирийцы уже не нуждаются. Любопытна реакция на вывод российской группировки из Сирии Пентагона – американские военные заявили, что планы России «на приоритетах США в Сирии никак не скажутся». По всей видимости, таким образом американцы показывают, что не доверяют сообщениям о выводе российских войск. Заодно намекая, что Россия и раньше объявляла о сокращении численности своей группировки, однако затем вновь её наращивала. Напомним, что в марте 2016 года военные уже получили приказ начать вывод основной части российских сил «в связи с успешным выполнением задач», после чего авиагруппа была сокращена с 69 до 25 единиц. К тому времени российские войска практически освободили Пальмиру, однако под контролем боевиков оставались крупнейший город страны Алеппо и значительные территории по всей стране. Во второй раз о сокращении группировки министр обороны говорил в декабре 2016 года. Так что нынешний вывод войск является третьим по счёту. Будет ли четвёртый? Как знать. На прошлой неделе экстремисты из ИГ вновь попытались поднять голову, так что возможно всё. Пока же ситуация напоминает историю 1996 года, когда в преддверии выборов Борис Ельцин прибыл в Чечню, где объявил о победе над террористами и подписал указ о выводе федеральных войск. Однако, как известно, мира это не принесло и чеченская кампания продолжалась ещё несколько лет.

Леонид Ивашов, президент Академии геополитических проблем, генерал-полковник:

– Полагаю, что на этот раз решение по выводу российских войск из Сирии окончательное. Длительное, бесконечное участие войск любой страны в вооружённых конфликтах отрицательно влияет на общественное мнение. Тем более когда нет общей объединяющей идеи. Первоначально успехи в Сирии принимались пафосно и патриотично, но сегодня на фоне ухудшающегося экономического положения значительной части населения общество начинает предъявлять претензии, что государство много тратит на сирийский конфликт и мало на пенсии и зарплаты. Плюс срабатывает фактор потерь – по информации Минобороны, они минимальны, но тем не менее воспринимаются гражданами весьма болезненно. Потому решение о выводе правильное и своевременное – необходимо уйти на волне победы над террористами и очевидного усиления позиций России в этом регионе.

Остаётся открытым вопрос, будет ли Россия в последующем участвовать в сирийском конфликте. Думаю, что это нельзя исключать. В Сирии остаются две военные базы – авиационная и военно-морская. Это означает постоянное военное присутствие России в этом регионе. А при необходимости группировка будет наращиваться. Если потребуется применить большую военную мощь, то наши морские группировки и Дальняя авиация будут задействованы в самые короткие сроки. Разворачивать дополнительные военные базы, а также участвовать в других военных конфликтах в этом регионе Россия не будет, в крайнем случае это будут миротворческие операции под эгидой ООН.

Предполагаю, что переход России в геополитическое наступление будет продолжен. Кроме Сирии есть ещё точки на карте, где Россия должна присутствовать, чтобы отстаивать свои интересы. Это Вьетнам, Куба, Венесуэла и ряд других стран, которые приглашают нас. Потому считаю, что наше эпизодическое присутствие с заходом кораблей, посадками стратегических самолётов, как это было в Индонезии, будет нарастать. И это не агрессивность России или её Верховного главнокомандующего – это необходимость для обеспечения своей безопасности.